3cf77a74     

Григорьев Сергей Тимофеевич - Пароход На Суше



Сергей Тимофеевич ГРИГОРЬЕВ
ПАРОХОД НА СУШЕ
Рассказ моего деда
В 1951 году 17 апреля исполнилось сто лет с начала правильного
движения на первой в России железной дороге от Петербурга до Павловска.
Открытие дороги произошло еще раньше: 30 октября 1837 года. Царь Николай
Первый проехал от Петербурга до Царского Села в коляске, поставленной на
открытую платформу. Тянул поезд маленький паровоз с высокой трубой,
построенный в Англии на заводе изобретателя первого паровоза Георга
Стефенсона. Паровоз отапливался брикетами-кирпичами кардиффского угля,
нарочно выписанными для этого из Англии. И рельсы, или "плющенные шины",
как тогда их называли, были прокатаны тоже в Англии, на заводе Буттерлей.
Мне довелось мальчишкой слышать от моего деда Григория Патрикеевича о
первых паровозах и о первых поездах на Царскосельской дороге. И просто не
верилось, что дед рассказывает одну правду, а вам-то через целых сто лет,
пожалуй, и вовсе за сказку покажется.
Начать с того, что дед мой не мог привыкнуть к слову "паровоз" и
упорно называл локомотив "пароходом". "Сказка - складка, а песня - быль".
Дед в подтверждение своего рассказа пел нам, внучатам, под гусли песню,
вернее - старинные куплеты, о первом "пароходе":
Подымался Питер рано.
Лишь забили в барабаны,
Все пустилися в поход
Поглядеть на пароход.
В трубы звонко затрубили,
В барабаны громко били.
Пароход идет, парит,
"Юбер" в дудочку дудит.
Впереди орган играет,
Всполошась, вороны грают,
Удивляется народ
На чудесный пароход:
"До чего народ доходит -
Самовар по рельсам ходит!"
Вдруг навстречу ему бык
Чрез канаву прямо прыг!
Про этого-то самого быка и рассказал нам дед вот какую историю.
"У меня в жизни было много разных "вакансий", - рассказывал дед. - В
то лето вышла мне "вакансия" быть скотогоном, подпаском. Мамынька
выговорила мне жалованья десять рублей "за все" и, справляя меня, на
всякий случай зашила в подоплеку рубахи три целковеньких.
Наше село Куженкино приписано было к Хотиловскому Яму*. Мы -
природные ямщики. Стоит Куженкино на самом московском шоссе. По тракту,
вернее - вдоль тракта, потому что вол камня не любит, - всегда гнали волов
на мясо в Питер со степей саратовских, с Астрахани, с Дону и Кубани, а
главное, из Черкасска, потому что в Питере очень уважают черкасское мясо.
_______________
* Я м - почтовая станция, почтовый поселок.
Двинулись мы не торопясь вдоль шоссе. Волы идут и пасутся. А по шоссе
в обе стороны дилижансы трубят, возы; курьеры на лошадях и на тройках
скачут. До Питера без малого четыреста верст!
Хозяин - на первом возу и большею частью спит. На другом возу - его
хлопцы. Тоже спят. Я один за всех работник. Волы, запряженные,
остановились, я подгоняю: "Цоб-цобе!" И опять заскрипели колеса.
Скотины гнал наш хозяин порядочно: восемьдесят голов, а восемьдесят
первый - единственный среди волов бугай, то есть бык. В быке и была вся
сила. Муругий бык, здоровенный. Рога - ухват такой, что трехведерный чугун
из печки доставать! Глаз огненный, кровавый! Под атласной кожей жилки
играют! Ужасный бык! Головастый! И звали его "Голова". А на шее у него,
как у волостного старшины, жестянка висит вроде знака. Те волы-то смирные,
как коровы, - куда бык, туда же и они. Поить пришла пора. Голова первым
пробует воду - годится? Тогда и волы пьют. Вода ржавая, торфяная; Голова
фыркнет и отойдет, и, уж будьте покойны, волы этой воды пить не станут.
Время у нас в пути шло по петуху. Вместо часов у хозяина на возу -
клетка реденьк



Содержание раздела